Макс Глебов. Черный старатель
Макс Глебов – творческий псевдоним. Я родился на юге России, но уже более тридцати лет живу в Санкт-Петербурге. Желание создавать фантастические произведения впервые появилось у меня еще в детстве, после прочтения бессмертных книг Герберта Уэллса, братьев Стругацких и Станислава Лема, но тогда, перечитывая написанное и невольно сравнивая свои тексты с произведениями классиков жанра, я четко осознавал – не тяну. Любовь к фантастике я пронес через всю сознательную жизнь, но уже во вполне зрелом возрасте вдруг стал понимать, что почти все, что я читаю – не совсем то, что мне бы хотелось видеть. Пришлось вновь попробовать самому. Надеюсь, получилось что-то внятное.
О книге
Окраинная колония, в которой родился и вырос Рич, когда-то была частью цивилизации, контролировавшей многие десятки звездных систем. Теперь она отброшена на сотни лет в прошлое внезапно вспыхнувшей войной с Роем – непонятным и жестоким врагом, пришедшим из глубин космоса. За пятьдесят лет до рождения Рича Рой нанес по его планете орбитальный удар и высадил на поверхность десант. Захватить столичный мегаполис враг так и не смог, но это стало единственным успехом людей. Остатки роботизированных отрядов противника укрылись в руинах промзоны, вплотную подступающих к развалинам города, и до сих пор совершают оттуда неожиданные вылазки. Правда, и сам враг иногда становится объектом охоты. В промзону совершают рейды отряды нелегальных старателей, добывающих высокотехнологичные артефакты, изготавливать которые люди уже разучились. Рич – воспитанник интерната для подростков, чье детство прошло в подземных ярусах разрушенного мегаполиса. Официально считается, что городские власти взяли на себя обучение беспризорников и подготовку их к взрослой самостоятельной жизни. По факту же из них готовят рекрутов для федеральной армии, постоянно ведущей боевые действия на других планетах почти распавшейся Федерации. После выпуска из интерната Рича ждут всего два пути: завербоваться в федеральную армию или стать частью криминального Синдиката, давно и плотно сросшегося с официальной властью. И он наверняка выбрал бы один из них, считая, что иных вариантов просто нет, если бы не событие, полностью изменившее его отношение ко всему, происходящему вокруг.
